Рівняння з усіма невідомими: Мороз + Симоненко = Медведчук + Кучма

Александру Морозу, и примкнувшему к нему Петру Симоненко, оказывается, есть, о чем сепаратно поговорить с «антинародным режимом». В течении августа они это делали, как минимум, трижды.

Я лично нисколько не сомневаюсь, что в кабинете главы президентской администрации видные деятели оппозиции в очередной раз высказали требования о досрочной отставке Л.Д. Кучмы, прекращении олигархической приватизации, отчета о расследовании деятельности «оборотней» и убийства украинских журналистов. Но на последовавшей пресс-конференции Мороз и Симоненко, говорили не об этом. А о… политической реформе.

В двух словах, переговоры представителей парламентского большинства и оппозиции привели к договоренности совместно разработать и провести через Верховную Раду ряд концептуальных изменений в Конституцию. Если никто никого не обманет, в недалеком будущем украинского президента будет выбирать не народ, а избранная им Верховная Рада, республика станет чисто парламентской, правительство будет формироваться не абстрактным “большинством”, а коалицией партий и блоков, победивших на выборах.

И что действительно сенсационно – якобы президент готов все эти новшества поддержать. Леонид Кучма выразил готовность через послушное ему большинство Рады отозвать законопроект из Конституционного суда. Аргумент – поскольку он был направлен туда депутатами якобы в нарушение процедуры. Спорная мысль, но других доводов у него для нас нет.

ГОД РАЗГОВОРОВ О РЕФОРМЕ

Еще вчера было практически невозможно представить Мороза, попивающего чаек из номенклатурных чашек в кабинете Медведчука. Но теперь это факт.

Вряд ли стоит кого-нибудь убеждать, что истинной целью объявленной президентом год назад конституционной реформы не были изменения политической системы. Цель – это айсберг, у которого подводная часть в сотни раз превышает видимую. Истинные намерения Леонида Кучмы прорезались постепенно – как зубки у младенца или рожки у чертенка.

За год информационного (в отношении всего народа) и политико-административного насилия (его реципиентами стали в первую очередь политики и поддерживающий их бизнес) стало окончательно ясно, что, говоря об изменениях, президент желает сохранить существующий политический режим и привести к власти наследника (как минимум) или продлить собственные полномочия (программа-максимум). Описывать сталинско-брежневские гнусности вроде многомиллионных собраний доярок и свинарок по внесению изменений в Основной закон вряд ли стоит. Кое-где бигборды с призывами к референдуму еще не совсем выцвели…

КОГО ОБМАНЫВАЮТ, А КТО ОБМАНЫВАЕТСЯ?

Дело ясное, что дело темное. Да, Морозу хочется войти в историю человеком, который избавил страну от перспективы когда-нибудь вновь вляпаться в… Кучму. Иначе говоря, в ползучую диктатуру с явными признаками морального вырождения. Понятный мотив, но не очень внятный прием, которым Сан Саныч решил пььобороть Леонида Даниловича. Нельзя же всерьез полагать, что гарант, наконец, осознал опасность, исходящую от власти, ограниченной только лишь бумажными нормами Конституции. И он отдаст реальную власть виртуальной оппозиции?

Не исключено, что наивная вера Мороза в институциональные изменения вызвана памятью о временах, когда именно он возглавлял Верховную Раду. И тогда парламент был реальным противовесом президенту (еще без мега-полномочий) и Кабинету Министров. Главные вехи Мороза-спикера: Конституционное соглашение и принятие Основного закона летом 96-го. Перефразируя слова его сменщика, Мороз и парламент тогда были не первой, но отнюдь и не второй по силе ветвью власти. С ней, по крайней мере, считались. То, что первая украинская Конституция была принята в стенах парламента, а не на референдуме, – не только приятное воспоминание, но и сигнал о ненормальности попыток вывести парламент из процесса политстроительства. Идея «всенародного референдума» по конституционным изменениям, увы, не похоронена, а только лишь отложена.

Да, программа Соцпартии уже много лет провозглашает необходимость перехода от президентской к парламентской модели. Не оттого ли Мороз готов менять институты власти, совсем не думая о том, что нужно прежде вырастить институты гражданского общества. Идеальная политическая схема, парламентская республика, – не панацея от примитивности политических лидеров нации. Всех этих шевалье, и прочих орденоносцев из «Золотой фортуны».

Смысл преобразований совсем не в том, чтобы Кучма не мог баллотироваться в президенты в третий раз, а в том, чтобы такие люди как он не могли оказываться на вершине властной пирамиды в принципе. Вот и все. А кто может положиться, что в итоге проводимой спецоперации во главе правительства или государства не окажется человек, грубо говоря, «без тормозов». Причем, его фамилия в данном случае не важна: Медведчук, Янукович или… Кучма.

С Петром Симоненко все ясно. Он тоже за «парламентскую республику», лишь бы ничего не менять. Уменьшающийся, словно шагреневая кожа, электорат ностальгирующих левых, нуждается хотя бы в знаках внимания. Ведь ни пенсий, ни вкладов в Сбербанке, ни красного знамени, не говоря уже о Союзе братских народов и увядшей молодости, Компартия дать им не может. Коммунист в независимой Украине – понятие тактическое, поскольку стратегической цели (взять власть или хотя бы бороться за нее – в Донбассе, например) у партии нет. Поэтому КПУ как и прежде демонстрирует наличие мины, при полном отсутствии игры.

КТО НА НОВЕНЬКОГО

Разговор о политреформе лишен смысла в принципе, если рассматривать украинскую политику лишь как некую сумму интересов людей, в ней ныне пребывающих. Один пример. Президентско-оппозиционным проектом предусматривается, что главу государства мог бы избирать парламент – тремя четвертями голосов. Комментаторы сразу же заявили, что это невозможно, поскольку невозможно в принципе. Мол, в итоге страна станет свидетелем и участником бесконечной президентиады.

Это так, но лишь на первый взгляд. Любая кандидатура политиков – от контроверсийных до самых компромиссных – действительно, будет вызывать несогласие. Но почему никто не говорит, что президентом в данном случае действительно могла бы стать объединяющая, политически-нейтральная фигура. Как Гавел в Чехии, Генц в Венгрии. В конце концов – нельзя исключать путь приглашения «варяга» вроде литовца Валдаса Адамкуса или латышки Вайры Вике-Фрейберги. С ходу трудно сформулировать – кто именно из украинцев готов на эту роль. Нужно искать человека масштаба Николая Амосова. Может быть, Иван Дзюба, Борис Патон, Борис Олейник? Давайте подумаем.

Наша общая – страны и общества – беда в том, что мы не знаем истинной цели игры под названием «Политреформе мы не скажем до свиданья, политреформа не прощается с тобой…». У президента есть накатанные схемы по реализации любого рода политических инициатив. С ресурсами – силовыми, организационными, финансовыми, судя по всему также проблем нет (воистину «власть сейчас сильна как никогда»).

Мы на самом деле не знаем какие предложения лежат в папочке, которую Виктор Медведчук каждое утро кладет на стол президента. После вначале гиперпрезидентской республики и теперь парламентской республики с выборами президента Верховной Радой можно ожидать всего чего угодно. Хоть конституционной монархии (вопрос о престолонаследии пока открыт), хоть тоталитарной диктатуры и военной хунты.

Copyright © 2001..2004 Вахтанг Кiпiанi, www.kipiani.org